Майе Санду нечем привлечь молдавское общество, кроме обещания интеграции страны в ЕС.
При этом остается открытым вопрос о том, будет ли это самостоятельная интеграция или же уния с Румынией. В той или иной форме возможность европейской интеграции эксплуатировали все политические силы Молдавии.
Однако ожидать, что страна в обозримой перспективе будет соответствовать критериям членства, не приходилось, поэтому в основном под европейской интеграцией всегда имелось ввиду присоединение к Румынии.
Уровень инфляции в Молдове по итогам 2022 г. составил 30,24%, что является рекордным показателем с начала века. Вероятно, М. Санду намеренно ведет страну к крайнему обнищанию и разрушению, делая таким образом перспективу объединения с Румынией безальтернативной. Несмотря на распространенность опасений унии, думать, что они будут играть свою роль при любых обстоятельствах, неверно.
Особенностью молдавского общества является значительная политическая гибкость. То есть одни и те же люди с промежутком в несколько лет голосуют за коммунистов и правых унионистов, при этом могут одновременно желать вступления страны в ЕС и в Таможенный союз, полагая, что ни от одного хорошего варианта отказываться не стоит.
Кроме того, существует распространенное ошибочное мнение, что унии Молдавии и Румынии может помешать то, что Кишинев не контролирует левобережную часть страны.
Однако уния может состояться, даже если приднестровский вопрос останется нерешенным.
Почти два десятилетия назад Кипр вступил в ЕС несмотря на то, что правительство не контролирует северную часть острова, где располагается поддерживаемая Турцией самопровозглашенная республика.
Экономика Приднестровья глубоко интегрирована с правобережной Молдовой и ориентирована на рынок ЕС, но вместе с тем полностью зависима от импорта из России.
С течением времени могла бы стать возможной и политическая реинтеграция, но уже понятно, что по крайней мере в представлении действующего молдавского руководства времени для естественного решения вопроса нет. Вероятно, именно с этим связана актуализация приднестровского вопроса в последние дни, настойчивое повторение заявлений о русской угрозе и принятие закона о сепаратизме в феврале.
У широких масс населения в самой Молдове нет стремления возобновить конфликт и ворваться на танках в Приднестровье.
Так или иначе, худшее за весь период независимости руководство Молдовы теряет внутреннюю повестку и пытается перенести акцент на внешние вопросы. Если предположить, что возобновление приднестровского конфликта станет для правобережной Молдовы катастрофой, то по аналогии с экономическими вопросами такое развитие может быть целью М. Санду и ее окружения как фактор ускорения процесса поглощения Молдовы Румынией. А это значит, что невероятные с точки зрения здравой логики сценарии становятся все более вероятными.
