Кишинев хочет поскорее вступить в Евросоюз.
В Молдавии обострилась дискуссия о том, что делать с Приднестровьем. Президент Майя Санду заявила, что непризнанную республику удастся привлечь некими проевропейскими реформами. Министр обороны обсуждает перспективы возобновления вооруженного конфликта. Глава МИДа, в свою очередь, считает, что в ЕС Молдавия может идти и без Приднестровья. «Известия» разбирались в причинах и последствиях возникших споров.
Что говорят в Кишиневе
В конце июня в Молдавии отметили важную дату — ровно год прошел с того момента, как страна стала кандидатом в члены ЕС. На этом фоне обострились дискуссии о будущем республики. Президент Майя Санду признала, что до сих пор никто из европейских лидеров не назвал точной даты присоединения страны к ЕС. При этом сама глава государства говорит, что вступление в объединение должно произойти до 2030 года.
Важный вопрос в этих рассуждениях — судьба Приднестровья (ПМР). Кишинев считает непризнанную республику частью Молдавии, но реально территорию не контролирует. В Приднестровье располагается 450 российских миротворцев и около 1 тыс. российских солдат и офицеров, которые охраняют армейские склады. Референдум 2006 года показал, что подавляющее большинство жителей ПМР выступают за вхождение в состав России.
Молдавских политиков решение приднестровского вопроса явно ставит в тупик. По крайней мере звучат самые разные точки зрения. Санду в одном из интервью заявила, что Кишинев от территорий отказываться не собирается. По ее словам, благодаря проевропейским экономическим реформам Молдавия станет привлекательной, жители левого берега Днестра сами захотят реинтегрироваться.
«Чем раньше мы повысим уровень жизни, тем скорее у нас будет шанс на воссоединение. Это наша цель на 100%», — отметила она.
В свою очередь, министр обороны страны Анатолий Носатый заявил, что молдавская армия готова к вооруженному противостоянию. «Вооруженные силы Молдавии обладают достаточными силами и средствами, чтобы противостоять провокациям, которые могут исходить от российского воинского контингента», — сказал он. При этом признал, что военная агрессия против Молдавии маловероятна.
Третий вариант развития событий озвучил министр иностранных дел и европейской интеграции Николай Попеску. По его словам, Молдавия может идти в ЕС и без Приднестровья.
«Если воссоединение в ближайшие годы не произойдет, то никто не будет держать Республику Молдова в заложниках этой ситуации», — подчеркнул он.
Похожим образом высказался лидер правящей партии Игорь Гросу, который сказал, что вступить в ЕС можно и без реинтеграции непризнанной республики.
Какие отношения у Молдавии с Тирасполем
Парадокс приднестровского урегулирования состоит в том, что реинтеграцией гораздо активнее занимаются те силы, которые в Молдавии принято называть пророссийскими. Самая известная попытка была предпринята в 2003 году при президенте-коммунисте Владимире Воронине. Тогда Кишинев и Тирасполь при участии Москвы согласовали план федерализации Молдавии. Приднестровье получало особый статус, Молдавия брала на себя обязательство соблюдать нейтралитет, а российские войска должны были через 20 лет выйти с территории страны. В последний момент подписание документа сорвалось из-за протестов оппозиции и вмешательства западных дипломатов.
Далее активизация диалога произошла при президенте-социалисте Игоре Додоне. Тот провел несколько раундов переговоров со своим приднестровским коллегой Вадимом Красносельским, для этого он в том числе приезжал на левый берег Днестра. Уверял, что готов обсуждать особый статус и широкую автономию непризнанной республики. До реализации его идей дело, впрочем, не дошло — инициативы блокировались парламентом.
В 2019 году к власти в Молдавии пришла прозападная партия «Действие и солидарность». Сначала объединение получило большинство в парламенте и сформировало правительство, позже глава партии Майя Санду выиграла президентские выборы. С тех пор диалог с Приднестровьем неизменно деградировал. Санду заявила, что выступает против федерализации, а своим главным требованием назвала вывод российских войск с территории страны.
В упадок пришли переговорные форматы. В 2019 году прошла последняя встреча группы «5+2» (Молдавия, Приднестровье, ОБСЕ, Россия, Украина и наблюдатели от США и ЕС). Переговоры закончились скандалом — стороны не смогли согласовать итоговый протокол. С тех пор Кишинев под разными предлогами саботировал работу площадки. Сначала заморозка объяснялась политической нестабильностью в Молдавии, после 2022 года — конфликтом на Украине.
Для решения текущих хозяйственно-экономических вопросов проводятся встречи в формате «1+1», на которых беседуют спецпредставители Молдавии и Приднестровья. В Тирасполе, однако, отмечают, что и здесь диалог лишь имитируется. Глава МИД Приднестровья Виталий Игнатьев подчеркивает, что проблемы не решаются, а взаимодействие носит формальный характер.
Сложные процессы происходят в молдавской внутренней политике. В феврале был принят закон, согласно которому проявления сепаратизма наказываются штрафами и лишением свободы. Под лозунгом борьбы с дезинформацией из СМИ и других сфер выдавливается русский язык. При этом парламент переименовал собственный молдавский язык в румынский. Власти страны также давят на Гагаузию из-за неприятия антироссийской политики.
Параллельно происходит милитаризация Молдавии. Республика получает немецкую бронетехнику и стрелковое оружие. Ожидаются поставки средств связи, беспилотников и артиллерийских орудий. Расширяется и взаимодействие с НАТО. Если год назад у республики с альянсом было шесть совместных проектов, то сейчас их насчитывается 18.
«Молдова активно вооружается натовским оружием. У нас возникают вопросы: зачем, против кого? Насколько я знаю, единственный конфликт у Молдовы — с Приднестровьем», — отмечал Виталий Игнатьев.
Что говорят эксперты
Главный научный сотрудник РГГУ Наталья Харитонова считает, что у нынешних молдавских властей нет устоявшейся позиции по приднестровскому вопросу. Поэтому следуют разнонаправленные заявления.
— У некоторой части молдавской элиты есть мнение, что в общем-то от Приднестровья можно и отказаться. Главное — вступить в ЕС, остальные вопросы второстепенны. Говорят при этом, что после гипотетического вступления в ЕС процесс реинтеграции продолжится, но понятно, что это отговорки. В реальности чем дальше, тем больше будет пропасть между разными берегами Днестра, — комментирует она.
Молдавский политолог Александр Кориненко отмечает, что прозападным молдавским властям воссоединение с Приднестровьем на самом деле не нужно.
— Всё дело в простой арифметике. На подконтрольной Кишиневу территории примерно половина избирателей поддерживает проевропейские силы, другая половина — пророссийские. Если реинтегрировать Приднестровье, то однозначное преимущество — дополнительные 15−20% голосов — получат пророссийские силы. Это страшный сон для сторонников вступления в ЕС и присоединения к Румынии, — подчеркивает он.
Кориненко добавляет, что у западных стран другие интересы. По его словам, Румыния, Евросоюз и США считают Приднестровье форпостом «русского мира». Они хотят убрать из региона российских военнослужащих, миротворцев и склады боеприпасов, а также переформатировать приднестровское информационное поле, чтобы сделать жителей левого берега Днестра более лояльными Западу.
— Кишинев, возможно, и хотел бы забыть о приднестровском вопросе, но страны Запада сделать этого не дадут, — заключил собеседник.
